часть 3

ХХ век – это век, можно сказать, «мутированного» изобразительного искусства. И художественная фотография не является исключением. Разве что механизм «мутирования» образов у, скажем, живописца находится в его воображении, то есть внутри; а у фото-художника – снаружи. У живописца этот механизм – естественен, у фото-художника – искусственный. Но функционально они в принципе не отличимы один от другого. Тогда как между способами творения живописного и фото-художественного произведений разница принципиальная. Но ни только в качественно различном инструментарии: у живописца – кисти и краски, у фото-художников – аппарат. Это внешнее, количественное отличие. Качественное же отличие в том, что живописец творит – глядя во внутрь себя, даже если он при этом и пишет с натуры. А точнее сказать – глядя в свое внутреннее зеркало, в котором отражен» мутированный» образ. Тогда как фото-художник, так же как фотограф — смотрит из себя. Для него «мутированный» образ находится вовне, в той же внешней среде, в каковой пребывает образ объективный. «Мутированный» образ для фотохудожника изначально объективирован: он пребывает одновременно в качествах безусловного и условного раздражителя. Фотохудожник в отличие от живописца не рождает в себе «мутированные» образы, а имеет дело с таковыми уже произведенными не им. Это обстоятельство указывает на самое главное различие: фото-художественное произведение – не рукотворно. Тогда как всякое иное произведение ИЗО – рукотворное… 

Соответственно качественно различаются и творческие процессы живописца и фото-художника. Живописец от начала до конца творит сам. Сначала он в «кривом зеркале» своего воображения создает модель-образ вынашиваемого произведения. Затем объективирует его, то есть переносит на холст или лист. В процессе переноса (непосредственного творения) воображенный образ может претерпевать изменения, порою существенные. Процесс «мутирования» образа у живописца продолжается вплоть до самого последнего мазка. Тогда как фото-художник может лишь подготовить систему своего (внешнего) «кривого зеркала» к «мутированию». И даже в некоторой степени направить её на производство определенного вида «мутаций». Но сам творить «мутации» он не может: это за него делает система. Фото-художник работает с уже готовыми «мутациями». И талант его сроднен таланту селекционера: он в первую очередь должен разглядеть полезные (превосходные) признаки «мутированного» образа. То есть отыскать крохотные жемчужные зерна в огромной куче навоза. И уже во вторую очередь собрать из этих зерен ювелирное ожерелье. Это делается таким же монтажом, как в кино: только в кино монтажируется время, а в художественном фото – пространство. 

Фото-художнику, специализирующемуся на «мутации» исходного (объективного) изображения, не достаточно быть просто художником. Безусловно, чувство прекрасного, гармонии, композиции, цвета – это базовые данные: без них в принципе не может быть способности к художественному творчеству. Но чтобы живописцу сполна реализовать свой художественный дар (и даже гений), достаточно мастерски владеть кистью, то фото-художнику, творящему «мутации», необходимо быть и талантливым инженером. Дабы наращивать и усложнять (чаще всего самодеятельно) систему «кривого зеркала», ядром которой является фотоаппарат. Поскольку именно в этой системе и заложен код индивидуальности. Именно он в свою очередь является первоосновной формой (фактурой), которую фотохудожник заполняет уже своим личностным содержанием, своим выстраданным мировоззрением, ответственно решая ту или иную художественную задачу.